Наверно, я сам во всем виноват. Правильно говорит народная мудрость - "Ищи причину в себе". Все верно. Я искал и нашел. Радости было мало, но хотя бы понял, из-за чего так вышло.
А все было настолько старо, такая распространенная ситуация, как у сотен, тысяч других людей. Помню, что именно из-за этой, брошенной под ноги правды я остолбенел и еще долго не мог поверить, что подобная банальщина могла случиться со мной. Теперь вспоминать стыдно. И причина не в том, что от меня ушли, а в том, что я в это сначала не поверил. Как же так, он не мог этого сделать, он же меня любит, честно, глубоко и искренне. И вот за эти "глубоко, искренне" теперь жутко стыдно. Как дурaка разыграли, честное слово.

Глаза, карие, глубокие. Которые всегда должны быть рядом, чтобы я мог смотреть в них, когда становилось совсем хреново. Не то, что это мне было необходимо... просто легче становилось. Губы, к которым прижаться, и вроде ничего больше не нужно. И так время быстро проходило, я только и успевал удивиться - вроде только сейчас прикоснулся к губам любимого, а уже на пол часа опаздываю. Он в такие моменты всегда смеялся надо мной. И правильно делал.
Нос, вроде, что можно говорить о нeм? Ну нос и нос у него был: не горбатый, не слишком длинный, не широкий. Правильный такой. Обычный. Но что вы, для меня это был не нос, а шедевр гениального скульптора. Микеланджело или Родена. Явно кто-то из них постарался.

Единственное радует, что ему я обо всем этом не говорил.

Я любил целовать его. Дотрагиваться губами до глаз, шепчя нежности, которые, я тогда думал, ему нравятся. Прикaсаться, невесомо, легко, дразня. Водить губами вдоль носа, наслаждаясь, медленно умирая. Целовать тонкие, изящные запястья, задыхаясь от слов, которые невозможно сказать, чувств, которые страшно обрести в слова, от него.
Потом легким движением снять пиджак, чувствуя себя этаким героем-любовником, дерзко притянуть за дорогой, собственноручно купленный, галстук, впиться в губы, уже совсем не щадя. Тогда казалось, что чем стремительней и яростней я действую, тем лучше у меня получается передать свои чувства.
Укусить в шею - ты сводишь меня с ума,
резко оттянуть за волосы - я не смогу без тебя,
больно сжать - ты, ты - моя жизнь! Слышишь?!

Он слышал. Он ушел, а я остался.

Я остался в своей квартире, нелепо уставившись на входную дверь. Она смотрела мне в ответ с безразличием идиота.

За той дверью был он. Где-то там, в другой жизни, в параллельном мире, за горизонтом. На моей лестничной площадке.

Я помню, как горел. Не в прямом смысле конечно, но все отличалось лишь тем, что самого огня не было. Казалось, кто-то бессердечный и бесжалостный зажег у меня в сердце фитиль и, мрачно ухмыляясь, ждет, когда-же он догорит, наблюдая за мной. Это была не боль, даже не Боль, а "Боль". Такая, при которой кажется, что ты вроде уже умер, потому что хуже быть не может, но еще каким-то образом жив, потому что агония не отпускает, не освобождает тебя.

Дорогая одежда, шикарные рестораны, исполнение глупых капризов - точка.
Отдавать себя, умирать и рождаться заново - довольно.
Сердце в ладони - бери, душа  - читай, жизнь - раздели со мной - хватит.

Черта поставлена. Пропасть создана. Я весь сгорел.