Подземелья Хогвартса - это место, таящее множество разных историй. Многие из них столь же темны, как подземные коридоры, освещённые лишь слабым светом факелов, столь же запутанны, как многочисленные переходы, заводящие любопытных в самое сердце подземелья, и столь же страшны, как скрывающиеся там тайны.

Какую же историю, какую леденящую душу тайну поведало бы нам подземное царство, загляни мы за одну из тяжелых дверей?
Посмотрим?

Небольшую комнату освещает пламя камина. В подземелье так холодно, что, даже находясь в трёх шагах от пламени, хочется подойти ближе и протянуть внезапно озябшие руки к искрящемуся огню. Пол у камина прикрыт медвежьей шкурой, а на подлокотнике старинного кресла лежит сложенный плед. Стены комнаты сплошь закрыты книжными полками, в которых полно различных книг, от тонких брошюр до гигантских фолиантов. Повсюду расставлены горящие свечи, но даже их света и мнимой мягкости обстановки не хватает, чтобы избавиться от ощущения холода и какой-то угрожающей тяжести, витающей в воздухе.

Случайному зрителю кажется, что и находящийся в помещении человек разделяет то же мнение.
Почему?
Возможно, из-за пут, прочно связывающих его тело, что неоднозначно намекает – он тут не по собственному желанию.
Возможно, из-за тихих сдерживаемых стонов боли, изредка выскальзывающих сквозь сжатые зубы.

Что ж, посмотрим поближе. Возможно, тогда мы сможем разобраться в очередной загадке подземелий…

Тугой манжет - бандаж стягивает его руки за спиной почти до локтей, а привязанный к коленям прут, наоборот, растягивает ноги неимоверно широко, выставляя напоказ обнаженное тело в самом порочном виде.  Лежащий упирается лицом в медвежью шкуру, в то время, как его зад оказывается высоко приподнят из-за невозможности опереться на что-либо, кроме лица или груди.  Тонкое, худощавое, но не потерявшее от этого привлекательность, тело вытянуто до судорог, мышцы напряжены до предела, желая вырваться из связующих пут. Несмотря на жар камина, напряженное тело мужчины периодически сотрясает лёгкая дрожь, и пленник начинает неуклюже елозить связанными коленями по шкуре, желая, если не привстать, что в его ситуации почти нереально, так хоть  обрести чувство равновесия. Длинные черные волосы застилают глаза и прилипают к мокрому от пота лбу, кожаная, с прорезями, повязка закрывает рот на манер намордника, не столько мешая говорить и дышать, сколько унижая и так поставленного в неудобное положение человека.  После очередной попытки сменить сводящую с ума позу, с губ мужчины срывается полный раздражения стон. В ответ ему раздаётся скрип открывающихся дверей.
- Вижу, ты уже соскучился по мне, - голос вошедшего источает сарказм, а усмешка кривит линию тонких губ, лишь глаза не выказывают эмоций, они застывают неподвижными камнями, не давая и шанса разгадать, что же скрывается за маской этого человека.
- Снейп, - пленник выплёвывает имя, словно оскорбление.
- Да, Блэк, это я. Ты ждал кого-то ещё? – очередная усмешка, и лежащий тщетно дергается в своих путах, желая дотянуться до говорящего:
- Только подойди, тварь. Я тебя на куски порву. Снейп, развяжи меня немедленно, ты, сволочь!
Эти слова, приглушенные из-за кожаной преграды, вызывают лишь очередную презрительную гримасу, и, не переставая смеяться, тот подходит ближе и лёгким ударом ноги под рёбра «приветствует» своего «гостя».
- Следи за своим языком, Блэк, или я затяну намордник значительно туже.  За столькие годы в собачьей шкуре тебе стоило бы уже научиться послушанию. Но, раз ты до сих пор не освоил эту науку, я с удовольствием преподам тебе пару уроков, - с этими словами Снейп наклоняется к лежащему и, схватив за волосы, с силой запрокидывает ему голову, заглядывая в полные гнева глаза, заставляя и так измученное тело изогнуться ещё больше, вырывая невольный стон из сомкнутых губ и добрый десяток проклятий произнесённых срывающимся на хрип голосом.
- Отпусти, паскуда! Больно же! Гад.
Будь у него возможность, пленник плюнул бы прямо в ухмыляющееся лицо оказавшееся в паре сантиметров от его собственного, но плеваться в наморднике – глупая затея, потому он ограничивается проклятьями.
- Сволочь… - хрип переходит в стон, и пленник беспомощно затихает в жестоких руках, лишь после этого  его мучитель, наконец, разжимает вцепившиеся в волосы пальцы, позволяя тому безвольно упасть на шкуру, наверняка, больно ударившись лицом, о чём свидетельствует приглушенный ворсом стон.
- Должен признать, тебе подходит этот вид. Я бы сказал, что он олицетворят твоё место в этой жизни -  на коленях у моих ног. Готов поспорить, тебе и в страшных снах такого не снилось.
- Ты себя переоцениваешь, Снейп. Какого чёрта ты вытворяешь, решил приколоться на старость лет? Если так, то пошутили и хватит.  Развяжи меня!
- Ну, во-первых, это ты себя недооцениваешь, если не понимаешь, чем ты можешь мне пригодиться. Во-вторых, ты же помнишь, что я обещал когда-нибудь надеть на тебя намордник – я привык держать слово. Ну, и, в-третьих, у меня и в мыслях нет развязывать тебя, Блэк. Для начала мы как следует, повеселимся. Точнее я повеселюсь, а ты потерпишь. Тебе же не впервой терпеть, Блэк. Я уверен, в школьные годы ты частенько скрашивал вечера всем желающим.
- Сука! Как ты смеешь?!
- О, Блэк, я и не такое смею. Впрочем, сейчас у тебя будет возможность в этом убедиться, - с этими словами Снейп расстегивает и снимает собственную мантию, аккуратно и неторопливо складывая её и кладя на край близстоящего столика.
Услышав шорох материи, Блэк замирает, с трудом повернув голову, он пораженно смотрит  на собеседника.
- Нет, Снейп, ты не посмеешь!
- Проверим? – всё с той же усмешкой он спокойно расстегивает пуговицы на сюртуке и рубашке, мучая своего пленника размеренностью движений. Когда же, оставшись полуобнаженным, он тянется к застёжкам брюк, в глазах Блэка, впервые за вечер, мелькает страх.
- Снейп…
- Да, Блэк? – преувеличенно вежливо интересуется тот.
- Не надо.
- Надо. Ещё как надо. Тебя уже давно надо было проучить, и я не упущу свой шанс сделать это сегодня, - полностью раздевшись, Снейп подходит к Блэку, и, всё с той же механической неторопливостью и равнодушием, опускается рядом с ним на колени.
- А ты ничего, Блэк, - произносит он, касаясь кончиками пальцев его напряженной спины. -  Из тебя вышла бы красивая шлюха.
Не выдержав, Блэк разражается потоком оскорблений, вымещая всю злость, что накопилась почти за трёх часовое стояние на коленях.
- Тварь! Подонок! Подстилка слизеринская! Сам ты шлюха! Скольким ты дал? Люциусу, Волдеморту? Скажи, он трахал тебя, шпион чёртов? И знаешь, что? Ты не только шлюха, ты ещё и трус! Развяжи меня, и попробуй поговорить со мной лицом к лицу. Что, страшно?
- Слабая попытка, Блэк. Поверь, этого мало, чтобы вывести меня из себя, и, тем более, чтобы сделать подобную глупость. А вот ты своим поведением заслужил наказания.
- Наказания? Да пошёл ты к чёрту, приду…
Легкий удар по ягодицам заставляет его испуганно замолчать на полуслове. Следующий удар, уже сильнее,  встречается проклятьем,  последующие же переносятся им молча, лишь вздрагивает в предчувствии удара напряженная спина и тихие стоны вырываются сквозь сжатые губы.
Покрасневшая задница горит огнём, и, когда экзекуция заканчивается, Блэк не может сдержать облегчённый вздох.
- Думаешь, это всё? - усмехается Снейп. - Спешу тебя разочаровать -  это только начало Блэк, - шепчет он, склоняясь к уху Сириуса. Почувствовав, как к спине приваливается тяжелое тело, тот испуганно дёргается, а когда же его горящие ягодицы ощущают эрекцию противника, делает отчаянную попытку отползти в сторону, но лишь усиливает трение тел, доставляя удовольствие своему мучителю.
- Нет, нет, нет… - шепчет он, не веря в происходящее. В это время Снейп пользуясь тем, что, впав в ступор, жертва прекратила свои бесполезные попытки сопротивления, уверенно проводит руками по напряженной спине, поглаживая бока. Когда же его ладони накрывают покрасневшие ягодицы, разводят и так распятое тело ещё шире, находящийся до этого в прострации Блэк, приходит в себя и  возобновляет усилия, стараясь отодвинуться от насильника, но лишь зря дёргается в своих путах и бьется коленями о твёрдый, даже сквозь медвежью шкуру, пол.
- Снейп, не надо! Перестань, хватит! Снейп!
Но тот не обращает внимания ни на жалкие рывки жертвы, ни на её отчаянные крики, в которых начинают появляться истерические нотки. Не знающие жалости руки мнут и стискивают нежную кожу. Вот тонкие, но сильные пальцы, скользят в промежность и, спустя мгновение, один из них медленно, но неотвратимо, начинает проникать сквозь судорожно сжатое колечко ануса.
- НЕТ!
Очередной отчаянный крик остается без внимания, и вскоре к первому пальцу присоединяется второй,  двигаясь глубже, растягивая сведённые как судорогой мышцы, медленно, но неотвратимо приготавливая их к более значительному вторжению.
Когда пальцев стало три, Блэк перестает кричать и лишь тихо стонет, когда они задевают что-то в нём, принося кроме раздирающей боли какие-то непонятные ему вспышки почти что наслаждения.
Посчитав, что узкий проход достаточно растянут, Снейп вытаскивает пальцы, усмехается судорожному вздоху Блэка:
- Нет, это тоже ещё не конец. Сейчас как раз начнется всё самое интересное.
- Не надо… пожалуйста, Снейп. Я никому не скажу. Я ничего тебе не сделаю, только отпусти. Снейп, пожалуйста, - голос Блэка дрожит от страха.
- Вижу, ты начинаешь учиться. Когда мы закончим, ты станешь образцом послушания, а теперь расслабься – тебе же легче будет.
И, не откладывая, накладывает смазывающие чары на собственный член, и одним плавным движением входит полностью. Из горла Блэка вырывается хриплый крик, а из широко распахнутых от боли глаз текут солёные капли слёз. Всё тело скрутило судорогой, но он может лишь замереть, надеясь, что неподвижность спасёт его от обжигающей боли. Кажется, что в задницу воткнут стальной прут, который порвал всё внутри, и сердце замирает от мысли, что вот-вот «это» начнёт двигаться в нём.
В то время, как жертва переносит страшные мучения, насильник, напротив, едва сдерживает стоны наслаждения, ощущая, как его член судорожно сжимают нежные и одуряюще горячие стенки прямой кишки Блэка. Вырывающееся из его рта приглушенное шипение сделало бы честь любому василиску. Понимая, что начни он двигаться сразу, Блэк просто сойдёт с ума от боли, Снейп замирает, позволяя дрожащему телу хоть немного расслабиться и приспособиться к вторжению.
Прерывисто дыша и едва сдерживая готовые прорваться отчаянные рыдания, Блэк покорно стоит, натянутый на член Снейпа, ожидая неминуемого продолжения пытки, которое не заставляет гриффиндорца долго ждать.
Решив, что дал тому достаточно времени, Снейп начинает двигаться. Сначала он почти вытаскивает член, оставив внутри лишь головку, затем резким ударом вгоняет его назад, выбивая из Блэка новую порцию полных боли криков. Начав размеренные и глубокие, но неторопливые фрикции, он, то до упора вводит свой член, то почти вытаскивает его. Крепко держа Блэка за талию, он с каждым ударом притягивает того к себе, так что его яйца бьются о промежность пленника.
Блэку кажется, что время остановилось, и в мире нет больше ничего, кроме обжигающих вспышек боли  в заднем проходе, куда Снейп вбивает свой член, заставляя сотрясаться всё его затёкшее и онемевшее от неудобной позы тело.  Но самое страшное то, что некоторые из ударов Снейпа, задевают внутри ту же точку, что ранее его пальцы и к своему стыду Блэк ощущает, что, несмотря на боль, начинает возбуждаться. Казалось, это может продолжаться вечно, тишину нарушают только его стоны и хриплое дыхание Снейпа. Боль чередуется с наслаждением, и единственное, на что он надеется, что Снейп не заметит его постыдной реакции. Но, увы…
- Что это у нас тут? – рука Снейпа скользит между ног Блэка и цепкие пальцы обхватывают начинающий вставать член.
- Кажется, тебе это нравится Блэк. Я не удивлён.  Я же говорил, что ты шлюшка, горячая маленькая шлюшка, так и мечтающая, чтоб её как следует отодрали. Ведь так? – крепкие пальцы начинают ласкать твердеющую плоть в одном ритме с безжалостными толчками.
- Нет, не надо, - шепчет Блэк. Это было стыдно, грязно. Он не должен чувствовать возбуждение, ведь ему больно, страшно и просто противно. Но собственное тело нагло предает его, отзываясь на ласки Снейпа так же сильно, как и страдало от ударов его члена.
- Надо. Ты у меня кончишь Блэк. Слышишь, ты кончишь подо мной!
Наконец,  спустя пару минут, решив увеличить своё удовольствие, Снейп кладет одну руку между лопаток Блэка, заставляя его плотней прижаться грудью к полу, а второй удерживает его бёдра высоко приподнятыми, добившись тем самым того, что тот максимально прогнулся. Благодаря этому Снейп может значительно увеличить глубину проникновения, и теперь его член входит в анус Блэка сверху вниз, погружаясь неимоверно глубоко и болезненно растягивая тугой канал.
Член Блэка, полностью вставший и мучительно напряженный, требует внимания, но из-за позы, тот не имеет не малейшего шанса даже потереться о лежащую на полу шкуру. Единственное, что может дать ему разрядку, это руки Снейпа, но он скорее умрет, чем попросит об этом.
Но тот сам тянет руку и вновь обхватывает член Блэка, лаская его требовательно и жестко, почти болезненно, заставляя стонать от смешенного с болью наслаждения.
Предчувствуя оргазм, Снейп начинает двигаться сильнее и жестче,  резко вбиваясь в тело под ним, словно желая вбить его в пол и навечно сплести чёрные волосы с белым ворсом шкуры.
Последний почти задыхается, придавленный весом Снейпа, и сотрясаемый его мощными ударами. Боль в стёртом анусе непереносима, и каждое проникновение члена сродни ковырянию в открытой ране. Параллельно с этим, собственный член готов взорваться, но длинные пальцы крепко обхватили основание, не подпуская его к развязке. Ощущая, как растягивает с каждым толчком его анус снейповский член, слушая, как с мокрыми шлепками, соприкасается их плоть, он может лишь сдавленно стонать и изо всех сил сдерживать предательские крики то ли боли, то ли удовольствия, которые всё же иногда срываются с его губ. Слишком велика боль, слишком жесток разрывающий его член, словно наждаком скользящий внутри и умопомрачительно наслаждение, от которого сводиит подтянувшиеся в предвкушении оргазма яички, и лихорадочная дрожь сотрясает всё тело.
В это время Снейп, с последними ударами вбиваясь в его тело, наконец-то разжимает пальцы на истерзанной плоти и, не удержавшись на грани, Блэк начинает кончать с отчаянным стоном и дрожа всем телом.
Дрожь насилующего его тела и рваные толчки дают Блэку понять, что Снейп уже на грани. И, правда, не прошло и минуты, как он ощущает внутри себя струю теплого семени, бальзамом льющегося по стёртой в кровь коже.  Единственное его чувство в этот момент - непередаваемое облегчение. Привалившееся к нему тяжелое тело он уже почти не замечает, чуть ли не теряя сознание от, пусть и болезненного, но блаженного по сравнению с предыдущей пыткой ощущения покоя. 
Ослабленный оргазмом, Снейп почти ложится на его спину, сотрясаясь от сладостной дрожи наслаждения, ощущая, как расслабляется его до сих пор находящийся в заднице Блэка член.  Лишь спустя пару минут Снейп находит в себе силы приподняться и скатиться с жертвы, растянувшись рядом на смятой шкуре. Отдышавшись, он протягивает руку и, взяв Блэка за подбородок, поворачивает к себе мокрое от пота и слёз лицо.
- Ну, что, Блэк, надеюсь, ты получил удовольствие? – его чёрные глаза непроницаемы, на лице нет  и тени эмоций, и догадаться, что он сделает дальше - ударит или поцелует - невозможно. Минуту они пристально смотрят друг на друга, но Снейп прекращает дуэль взглядов, внезапно усмехнувшись: 
–Искренне надеюсь, что получил, потому что повторять подобное в ближайшее время у меня нет не малейшего желания!
И, внезапно склонившись, срывает с  Блэка намордник и прижимается к его губам нежным и ласковым поцелуем. От контраста этой нежности и прошлой боли, Блэк судорожно стонет, ощущая, как расслабляется тело и омывает душу такая приятная ласка.
- Но, согласись, тебе это тоже понравилось? – шепчет он, отдышавшись, но, замечая лёгкое недовольство в чёрных глазах, поспешно добавляет: - Хорошо, хорошо, в следующий раз всё будет так, как хочешь ты – медленно и нежно.
Довольно усмехнувшись, Снейп принимается развязывать тугие путы, стягивающие руки и ноги Блэка и, закончив, нежно притягивает к себе расслабленное тело.
- У меня всё затекло, - тихо жалуется тот.
- Ну, ты сам виноват, ведь это ты настоял на том, чтобы быть связанным, - раздаеся тихий смешок в ответ, и сильные, но такие нежные руки, гладят и разминают напряженные плечи, в то время как губы почти невесомо целуют лоб и собирают слезинки с мокрых век.
- Да, но какого чёрта ты заставил меня ждать три часа? Об этом я не просил! – ворчит «добровольный мученик».
- Ну, во-первых, я был на учительском собрании, - задумчиво говорит Снейп.
- А во-вторых? – нетерпеливо перебивает Блэк.
- Ну, а во-вторых, должен же и я получить удовольствие.
- Что? Какое удовольствие ты получил, зная, что я битых три часа простоял на карачках на холодном полу? – возмущается Блэк, пытаясь выбраться из нежных, но крепко держащих его объятий.
- Моральное, Блэк. К тому же, ожидание лишь увеличивает наслаждение, - усмехается Снейп, и, не позволяя любовнику протестовать, затыкает его долгим, глубоким и страстным поцелуем.
- Хм… доля правды в этом определённо есть, - замечает  Блэк прерывистым шепотом. - Кстати, говоря о наслаждении…

Вот такой оказалась эта тайна, надёжно скрытая от всего мира за тяжелыми дверями одной из многочисленных комнат подземелий. Всего лишь одна из многих, надёжно скрытых под этими низкими сводами, такими угрожающими для посторонних и такими надёжными для их постоянных обитателей.

Лишь от вас зависит, захотите ли вы открыть ещё какие-то двери в поисках другой, не менее интересной истории…

Конец.